Полина Раевская - Прекрасна и очень несчастна, или Кто кинул маленькую принцессу
– Я-то понимаю, – ответил Илья, – а вот Степан, боюсь, не поверит. И, чтобы свое получить, пойдет на все. Так что вы бы лучше укрылись где.
– Хорошо! – хозяин дома поднялся. – Вы, наверное, правы. К сыну в город поеду.
– Нет, – Борисов отрицательно помотал головой, – сын не подойдет. У родни вас станут искать в первую очередь. Нужен кто-то, с кем вас нельзя связать напрямую.
– Есть такой человек! – радостно воскликнул Короедов. – Бывший мой постоялец…
– А вот это, – Илья предостерегающе поднял вверх руки, – вы лучше при себе оставьте, не нужно мне о вашем укрытии знать. Меньше знаешь, лучше спишь.
– И то верно, – Алексей Ефимович усмехнулся.
Глава девятнадцатая
Выстрел в прошлое
– Дорогая, сегодня я спала с незапертой дверью.
– А если бы кто-то вошел, – всполошилась приятельница Раневской, дама пенсионного возраста.
– Ну, сколько можно обольщаться.
– И что теперь? – я поболтала ногами в воде, от чего на ее поверхности образовалась небольшая волна. Мы сидели втроем на краю бассейна и потягивали мартини из аутентичных бокалов. В красном купальнике, захваченном из дома по дороге сюда, я бы наверняка выглядела ослепительно, если бы не многочисленные синяки и ссадины по всему телу, а также остро выпирающие из-под кожи кости. Бросив исподтишка завистливый взгляд на Ларису, тихонько вздохнула, восхищаясь ее ладной фигурой и безупречно красивой кожей. На ее фоне я выглядела не просто убого, а жалко и даже нелепо. В нашей паре роль красивой подруги явно играла не я.
– А что теперь? – Илья лениво откинулся назад, опершись на руки и подняв голову весеннему, но уже довольно жаркому солнышку. – Лежим, загораем. Хорошо-о-о-о.
– Хорошо-то хорошо, да ничего хорошего, – пропела Лариса. – Завтра Лене на допрос. Ты и так долго ее отмазывал. И как тебе это только удавалось?
– Секрет фирмы, – Борисов обворожительно улыбнулся, демонстрируя белоснежный ряд зубов. – Не парься, – добавил он уже серьезно, обращаясь ко мне, – все пройдет как нужно. Я сказал! – он рубанул рукой воздух, изображая знаменитого героя в исполнении Высоцкого. – Вряд ли у следствия найдется что-нибудь новое. А если и найдется, отобьем все претензии! – он сжал кулаки, демонстрируя решимость.
– Так-то так, – вмешалась я в беседу, – но ведь и у нас нет ничего нового. Мы, считай, вообще не продвинулись в расследовании. Связать Славку с Захаровым никак не получится, а значит, и обвинить его в убийстве тоже. Кроме того, ты же сам говорил, что проверил алиби всех работников на тот день. Все они находились в офисе, исключая Ларису, которая, впрочем, вне подозрений.
– Почему же, почему же? – обладая повышенным чувством справедливости, моя подруга не могла вынести такой дискриминации, прямо-таки настаивая на проверке ее алиби.
– Сделали уже, – спокойно проговорил Борисов и, зачерпнув ладонью воду в бассейне, умыл лицо. И пояснил, поймав мой удивленный взгляд: – Следователь озадачился выяснением досуга твоей подруги. Все верно – когда убивали Захарова, Лариса крутила педали велотренажера или что там ты обычно делаешь?
– Угу, – кивнула Лара, – на беговой дорожке я была – хотела снять напряжение. Упахалась так, что потом еще три дня еле ноги передвигала. Даже самой странно – я ведь далеко не новичок, год уж, как из зала не вылезаю.
– А ведь и верно, – меня накрыло волной удивления, – ты ведь давно ходишь… Вернее, теперь уж получается, что ходила, – я виновато улыбнулась. – Прости, и тут я тебе все испортила.
– Да брось ты, – праведное негодование осветило Ларино лицо, – нашла из-за чего переживать. И вообще мне этот образ жизни, противоположный здоровому, – девушка подняла бокал, – очень даже нравится. – Она улыбнулась и сунула в рот коктейльную вишенку.
– М-м-м, божественно, – промычала она, прожевывая ягоду. – И где ты научился так готовить мартини? – на губах Ларисы заиграла кокетливая улыбка.
О, кажется, подружку развезло – узнаю этот веселый взгляд.
– Секрет фирмы, – Борисов выдал такую обворожительную улыбку, что у меня даже дыхание перехватило.
Сухой треск сломанной ветки заставил нас вздрогнуть и резко повернуться на звук. И это последнее, что я сделала осознанно, так как затем превратилась в тряпичную куклу, судьбой которой распоряжаются посторонние. Сначала Илья скинул нас с Ларисой в воду, которая отчего-то окрасилась в красный цвет, а сам куда-то помчался сломя голову. Затем со всех сторон налетели какие-то люди в масках и помогли нам выбраться из воды. Вернее, Ларе помогли, а меня просто вытащили и куда-то понесли. Разумеется, я пыталась сопротивляться, но выходило почему-то слабо. И только спустя какое-то время мне открылась причина. Взглянув вниз, я увидела, что по моей ладони тонкой струйкой стекает кровь. Осознав это, мозг тут же послал запоздалый импульс на боль, резко пронзившую предплечье.
Мой спаситель, или похититель, поди тут разбери, занес меня в дом и аккуратно положил на диван. Мне было стыдно и жаль обивки – столько хлопот со мной, еще и мебель в доме Борисова испорчу.
– Ерунда, – отозвался тот, – нашла о чем думать.
Я не сразу сообразила, что, видимо, озвучила свои переживания вслух.
– Ты как вообще? Потерпи, «Скорая» уже в пути, – встревоженное лицо Ильи, белое как мел, было так близко, что сердце забилось учащенно, а легким резко перестало хватать воздуха. Видимо, это отразилось на моем лице, так как Борисов заметался по комнате, словно раненый зверь, требуя у вооруженных людей в масках сделать хоть что-нибудь.
Совершенно, к слову, необоснованные претензии, так как один парень уже давно колдовал с моей раной, занимаясь ее перевязкой.
– Да успокойся ты, – бросил он спокойно через плечо, – будет жить твоя принцесса, не переживай. Испуга больше, чем делов. Так, царапина – пуля срикошетила и зацепила ее краем.
– Ерунда? – Борисов подскочил к парню. – А если бы она ей в голову срикошетила? Блин блинский, – выругался он. – Я вас зачем поставил? Чтобы вы в покер играли и кофе пили? Ваша задача какая была? И вы с ней не справились!
– Илья Михайлович, – пробасил парень виновато, – ну согласны, накосячили. Ответственности с себя не снимаем. Но ведь ничего же страшного не произошло, – встретив разгневанный взгляд Борисова, парень виновато потупил взгляд, что выглядело, учитывая его устрашающий внешний вид, несколько комично – такой бугай изображает смущенную красну девицу.
– Да не кипятись ты так, начальник, – вмешался другой боец, топтавшийся неподалеку. Парень снял маску, продемонстрировав нам широкое и открытое рязанское лицо.
– Все нормально: злоумышленники задержаны, мы даже видео сняли. Сам подумай, что бы мы им могли предъявить? Проникновение на чужую территорию? Не смеши мои пистолеты, они бы на свободу через час вышли. А скорее всего, даже и задерживать их никто не стал бы. Зато теперь у нас есть огнестрел – вполне на статью тянет.
– На статью тянет? – Илья побелел от злости. – На статью? А если бы с ней что-то случилось? – он сжал кулаки, направляясь к собеседнику. Несмотря на то что тот был по крайней мере в два раза крупнее адвоката, он явно испугался его напора и в страхе попятился. Да уж, умеет Борисов производить на людей правильное впечатление – что есть, то есть.
– Эй, – я посчитала своим долгом вмешаться в перебранку, – а мне что делать? – я пощупала повязку. – Вообще-то, может, кто-нибудь объяснит мне, как пострадавшей стороне, что именно тут происходит?
– Да, конечно, маленькая моя, – Борисов кинулся ко мне и, подняв с дивана, прижал к груди, причинив мне боль, между прочим. Но я даже не поморщилась – если честно, с удовольствием провела бы в его объятиях остаток жизни. Тем более, судя по тому, как развиваются события, этот период вряд ли затянется надолго.
– Тебе очень больно? – прошептал Илья, обжигая своим дыханием мое ухо.
– Нет, – почему-то тоже шепотом ответила я. Борисов слегка отстранился и пристально посмотрел мне в глаза, будто хотел что-то в них прочесть. Уж что он там увидел, не знаю, но нехотя отпустил меня и повернулся к топтавшимся рядом парням.
– В общем, везите наших стрелков в околоток, а я тут сам. Дождусь «Скорую», подъеду чуть позже – дам показания. И не накосячьте уж хоть в этом. Сможете?
– Постараемся, – усмехнулись бойцы, отбывая восвояси.
Глава двадцатая
Допрос без пристрастия
Я ведь помню порядочных людей… Боже какая я старая!
Ф. Раневская– Итак, Маленькая Елена Владимировна, – чтобы вспомнить мое имя, следователь заглянул в лежащие на столе бумаги, – вы утверждаете, будто не знали о том, что ваш сотрудник Штыменко Вячеслав Геннадьевич, – снова беглый взгляд на лежащий на столе листок, – употреблял наркотики?
